Дата: 29-08-2013 | 14:25
29 август истекал срок моего
2-месячного предварительного ареста. 21 августа я был этапирован в
Лянкаран в арестантском вагоне, который заключенные называют
«столыпинским».
Петр Аркадьевич Столыпин был видной
политической фигуры царской России начала 20 века. Став
премьер-министром во время первой русской революции 1905-1907 гг.
он с одной стороны решительно боролся против революции, а с другой
стороны, проводил довольно успешные реформы. Его подозрительное
убийство в сентябре 1911 года стало одним из сильных ударов по
будущему русского самодержавия. Царизм больше не имел (или не
нашел) деятелей столыпинского калибра. Ни до, ни после ни один
премьер-министр или министр империи не был таким влиятельным, как
Столыпин. Недаром в историю вошли нектторые термины, связанные с
его именем: столыпинские реформы, столыпинские поселения,
столыпинский галстук, столыпинские вагоны и т.д.
Последний термин подразумевал
арестантские вагоны, в которых многочисленных революционеров и
оппозиционеров отправляли в Сибирь. Хотя нынешние вагоны
аналогичного назначения вовсе не те. Наш брат продолжает называть
их «столыпинскими», а часто еще проще – «столыпиным». Вагон, в
котором я ехал, почти обычное купе, только передняя стена заменена
на решетки – для постоянного надзора над заключенными. Такой же
является и дверь., в середине которой есть маленькая
форточка-кормушка для передачи еды и питья. Впрочем,
азербайджаноязычные заключенные деформировали этот термин до
«гармошки». Но мы немного забежали вперед, поэтому чернеемся
назад.
20 августа один из моих адвокатов
Неймат Керимли, встретившись со мной в Курдаханском изоляторе,
сообщил о завтрашнем этапировании. До этого мне не приходилось
ехать в вагон-заке. Из Лянкарана в Курдаханлы меня отправили
«спецрейсом» на автомобиле для перевозки заключенных марки FİAT.
Но в течение почти 2-месячного заключения слышу немало рассказов о
«комфорте» этапирования в вагоне, особенно летом. Поэтому 21
августа невольно наблюдал за погодой и было приятно, что выдался
не самый жаркий день. Днем температура была приблизительно около
30 градусов, если не ниже.
Сокамерник-лянкаранец, который
несколько раз пережил «столыпин», советовал сразу подойти к конвою
и добиться купе-двойняшки, т.е купе для двоих. Эти купе
предназначены для перевозки женщин и несовершеннолетних
арестантов. Если в составе в составе этапируемых таковых нет, то
туда переселяют обычных, или как можно сказать, обычных
заключенных.
Сокамерник утверждал, что за 5 манатов
можно попасть в эти купе. Но я привык бороться за права, а не
искать привилегий и льгот. Иначе вряд ли оказался бы в этом
вагоне. Поэтому отверг совет сокамерника.
В 7 часу вечера надзиратели изолятора
сообщили о этапировании. Вещи мои были готовы, и через полчаса я
проходил обыск в пересыльной камере. А где-то еще через час
оказался в долгожданном вагоне.
Как удалось уточнить, «столыпин»
рассчитан на 42 человека, есть койки на третьем ярусе можно
считать лежачими. Но наша пенитенциарная служба всегда выделяет
только один вагон – независимо от количества этапируемых. Я не
смог определить количество своих попутчиков, но бесспорно их было
чуть меньше сотни. В нашем 6-местном купе оказались 14
заключенных. Уже через несколько секунд абсолютно все были в таком
виде, будто оказались под ливнем. Духоту, влажность, запах
невозможно описать. Людям хотелось снять верхнюю одежду и надеть
шорты. Но не так легко было двигаться в такой тесноте. Да и после
обыска в изоляторе трудно было найти одежду в спортивной сумке.
Плюс в вагоне, который еще не был прицеплен к составу,
отсутствовал свет.
Больше трех часов, пока поезд не
сдвинулся, пришлось провести в таком состоянии. Кстати, забыл
отметить, что этапируемые автоматически лишаются ужина.
Единственное что конвой предлагает заключенным – это кипяток.
Впрочем, трудно представить, как в таких условиях можно ужинать,
даже если бы нам и предлагали. Но голод был последним, что мучило
этапируемых. Точнее. О еде никто не говорил.
Движение поезда немного облегчило наше
состояние. Но оно все равно оставалось незавидным. Из-за
количества людей две нижние койки стали сидячими местами. Лечь
можно было только на 4-х верхних койках. Разумеется, поочередно. С
самого начала пути мне уважительно предложили воспользоваться
одной из этих коек. Но я ответил отказом, понимая, что наверху
температура окажется еще выше. Только ближе к 4 утра я
почувствовал, что стало попрохладнее, и я заснул. Тол ли из-за
уважения к моему возрасту, то ли к истории моего ареста, меня не
разбудили, и остальную часть пути я провел в спасительном сне.
Но еще до этого заметил нервозность
этапируемых, их постоянные споры с конвоем. К справедливости
сказать конвой, который не был виноват в состоянии заключенных,
оказался на высоте, сохранив невозмутимость – выполняя свои
обязанности и по возможности успокаивая этапируемых.
Лянкаран встретил нас морским воздухом
и дождем. Когда я собирал свои вещи и благодарил Всевышнего за то,
что территория нашей страны отнюдь не столыпинская, этот ад
наконец-то позади, один из моих попутчиков – арестант с богатым
послужным списком и несколькими «ходами» заявил: «Это одно из
лучших этапирований, которое я видел. А то приходилось видеть в
купе 22-25 человек». Тогда я понял, что мне повезло не только с
погодой, но и с количеством этапируемых.
Такая ситуация особенно удивительна в
сравнении с успехами, которые наша пенитенциарная служба добилась
в последние годы. Эти успехи невозможно отрицать. Конечно, все не
так, как хотелось бы. Критика и отрицательные отзывы то и дело
просачиваются в независимые СМИ. В течение 2 месяцев сам не раз
сталкивался с отрицательными явлениями и рассказами о беззаконии.
Но то, что условия содержания гораздо улучшились – это бесспорно.
На этом фоне условия этапирования выглядят просто архаичными,
действительно столыпинскими.
Следует отметить, что данная проблема
не освещалась прессой то ли по той причине, что политзаключенные
арестовывались за деятельность в Баку и их никуда не этапировали,
то ли по другим причинам.
Надеюсь, данная статья обратит
внимание Пенитенциарной службы и аппарат Омбудсмена на данную
проблему. А у меня нет времени, следует подготовиться к
возвращению. Так как Лянкаранский суд продлил сегодня срок моего
ареста.
Ядигяр Садыгов, камера предварительного заключения
Лянкаранского отделения полиции.
- See more at: http://minval.az/author/334#sthash.yny05XvL.dpuf
|
