Преступник должен быть наказан, но далеко не каждое преступление заслуживает жестких карательных мер. К тому же, не стоит забывать, что заключенный, несмотря на содеянное, обладает определенными правами, которые необходимо соблюдать. Гуманизация уголовного законодательства —тенденция, которая имеет место во многих странах, и Азербайджан не остался от этого процесса в стороне. На данную тему мы поговорили с главой Правозащитного Центра Азербайджана (ПЦА) Эльдаром Зейналовым.
Есть ли за последние годы улучшения в содержании заключенных? Имеет ли на деле место гуманизация исполнения наказания, о которой так много говорят?
-Да, безусловно, взятый в 1996 г. курс на европейские стандарты помогает в реформировании тюремной системы. Недавно сотрудник Медицинского Управления Минюста, которое занимается лечением заключенных, констатировал, что смертность от туберкулеза (а это главный тюремный «убийца») снизилась в 100 с лишним раз, за год от него умерли примерно 10 заключенных. А ведь я помню, как еще в 1995-м, например, сальянскую колонию №5 называли концлагерем, потому что там, в год умирали несколько сотен человек, причем их до последнего не посылали на лечение.
Появился просвет в вопросе пробации, которая поможет освободившимся заключенным вернуться к нормальной жизни. Это и временное жилье, и социальная помощь, и трудоустройство, и консультации.
Правозащитники давно требовали отказаться от осуждения наркозависимых людей просто за потребление наркотиков. Ведь это же больные, а не преступники. Сейчас для них вроде готовят специальный наркодиспансер со строгим наблюдением, где их и будут лечить, вместо того чтобы держать в тюрьме.
На государственном уровне поднят вопрос об обеспечении заключенных трудом. Раньше к этому вопросу был демагогический и очень удобный для бюрократии подход. Труд заключенных при распаде СССР был объявлен подневольным, то есть, приравнен к ГУЛАГовскому рабству, хотя дух и буква соответствующей статьи 4 Европейской Конвенции по Правам Человека совсем другие. Сейчас признается необходимость привлечения частного капитала к созданию производственных участков.
Но лично у меня нередко складывается впечатление, что реформы искусственно притормаживаются. Достаточно вспомнить, что закон, позволяющий создать службу пробации, был принят более десятилетия назад, а создана она была только в конце прошлого года. То же и с наркоманами, и с трудом заключенных: очевидные вроде бы решения с трудом пробиваются сквозь вязкую сопротивляющуюся среду бюрократии.
Хотелось бы обсудить альтернативные меры наказания, в частности, использование электронных браслетов для заключенных.
— Система дистанционного контроля за подозреваемыми и осужденными с помощью электронных браслетов с GPS уже проходит экспериментальную проверку. Такого рода устройства могут пригодиться при выборе судом меры пресечения в виде домашнего ареста, ограничении свободы, а также при условно-досрочном освобождении.
Плюсы этой системы не только в том, что один оператор может следить за несколькими субъектами, но и в возможности фиксации траектории перемещений контролируемого за целый день, что нейтрализует субъективный фактор при спорах о нарушении условий. Вспомним, сколько было споров при нарушении правил дорожного движения. А потом установили камеры, которые фиксировали нарушения на фото и видео, и споры утихли.
В принципе, конструкция браслета герметична, что позволяет купаться с ним. Но при этом могут появиться помехи, например, при погружении в металлическую ванну. Кроме того, противопоказаны удары и толчки, которые воспринимаются браслетом как попытка его снять или повредить.
При вынесении или изменении приговора, суд может выбрать альтернативное наказание, не связанное с лишением свободы, из числа санкций соответствующей статьи обвинения. Кроме того, наказание в виде лишения свободы можно сделать условным или отсроченным, либо заменить не отбытую осужденным часть наказания более мягким наказанием. Было бы желание.
Для суда проблема заключается в том, что альтернативные наказания обычно ослабляют контроль за осужденным, и это может привести к тому, что человек злоупотребит большей свободой. Поэтому, если есть основания для такого опасения, то при смягчении приговора, например, дадут не условно-досрочное освобождение, а содержание в колонии-поселении. Браслет снимает этот вопрос: все перемещения фиксируются с привязкой к карте местности. Малейшее нарушение — и наказание может быть ужесточено.
Фиксируются ли случаи нарушения прав заключенных?
— Что касается нарушений прав осужденных, то в какой стране их нет? Даже печально известный Брейвик, камеру которого можно сравнить с отелем, и то написал жалобу на 13 страниц на «травмирующие» его условия заключения.
У нас тоже жалуются. Например, в ноябре было принято постановление по делу «Асланов против Азербайджана», касающееся смерти арестованного в результате тяжелой стадии диабета. В тюремном госпитале не было возможности делать необходимый ему диализ, тем не менее, в гражданскую больницу заключенного не переводили.
Как обычно, когда ответчиком по делу является Минюст, суды предпочитают лучше опозориться в Страсбурге, чем обидеть тюремную администрацию. Так было и в этот раз: истец проиграл национальные суды, но решение Европейского Суда По Правам Человека было вынесено лишь через 10 лет, и сумма компенсации составила всего 3.500 евро. При таких условиях не у каждого, а только у самых упертых, хватит терпения, да и жизни (заявитель умер, пока шла переписка с ЕСПЧ).
Эля Бельская
http://zerkalo.az/eldar-zejnalov-skladyvaetsya-vpechatlenie-chto-reformy-v-penitentsiarnoj-sisteme-iskusstvenno-pritormazhivayutsya/
|
